Петровское наследие

Поездка в Санкт-Петербург для меня была уже второй, но в этот раз – сугубо деловой. Мне нужно было попасть в архив Военно-морского флота (РГА ВМФ), чтобы разыскать документы, касающиеся истории Икорецкой корабельной верфи, действовавшая в XVIII веке на реке Икорец у ее впадения в Дон. Кораблестроение началось в 1709 году и длилось до 1711-го. В связи с Русско-турецкими войнами корабли также строились в 1735—1739 годах и 1768—1769 -х.



Мои изыскания в итоге увенчались успехом. Шканечные (вахтенные) журналы прамов, построенных на реке Икорец, стали первыми документами архива, попавшими мне в руки.

Конечно, это были копии документов XVIII века. Но даже в виде копий – это огромная ценность. Все вахтенные журналы похожи друг на друга. Они повествуют о погоде, о жизни на судне и о наиболее значительных событиях, произошедших вблизи него.

Один из журналов и впрямь смог рассказать нечто интересное – «Шканечный журнал плавания прама под командой лейтенанта Толмачева по р. Дон. (Название прама не установлено). Фрагмент, без начала и без конца». На первом же листе меня привлекло знакомое имя «…прибыл его превосходительство контр-адмирал кавалер Алексей Наумович Сенявин».



Алексей Наумович Сенявин (Синявин; 5 октября 1722 – 11 августа 1797) – русский адмирал из рода Сенявиных, командующий Донской и Азовской военными флотилиями. Родился 5 октября 1722 года. Сын петровского вице-адмирала Наума Акимовича Синявина (1680 –1738) и Нениллы Федоровны Языковой (1688 –1738), двоюродный дядя адмирала и члена Государственного совета Дмитрия Николаевича Сенявина. Алексей Наумович, в уважение заслуг отца, начал службу во флоте прямо с мичманского чина 5 сентября 1734 году. В 1735–1739 годах, состоя адъютантом при своём отце, принимал участие в русско-турецкой войне. По окончании войны был переведён в Балтийский флот и в 1741–1743 годах сражался против шведов. Следующей кампанией Сенявина была Семилетняя война, где он, командуя линейным кораблём «Св. Павел», отличился в 1760 году при морской блокаде крепости Кольберг. В 1762 году Сенявин, будучи в чине капитана 1-го ранга, вышел в отставку.

Вся блестящая деятельность адмирала, как лучшего моряка своего времени, принадлежит царствованию императрицы Екатерины II. 9 ноября 1768 года, по случаю начавшейся войны против турок, императрица поручила ему организацию Донской экспедиции с задачей построить на старых петровских верфях на Дону различного типа суда, которые могли бы затем действовать на Азовском и Чёрном морях. Поручение, требовавшее быстроты и особой сообразительности, привело к возрождению Донской (Азовской) флотилии, задача которой заключалась в том, чтобы оказать активное содействие сухопутным войскам, начавшим вскоре военные действия в Причерноморье и Крыму. В 1769 году Сенявин был произведён в вице-адмиралы, ему также было поручено восстановление Таганрога.

Следовало прочесть запись за этот день полностью: «… Пришли с верхъ Дона две шлюпки, пристали подле монастыря, на которыя приехал его превосходительство контр-адмирал и кавалер Алексей Наумович Сенявин. И к его превосходительству командующего с прама послан был лейтенант Толмачев со словесным репортом. А после снова на прам возвратился и приказывал, чтобы прам с мели снимали. И в скором времени его превосходительство пришел к праму и приказывал прам оттянуть к правому берегу, чего для … и отрезали мы от верха кабельтов и завели с носу … и стали вертеть, но прам нимало к берегу не подался. Потом вверх прежде заведеный кабельтов стали вертеть и он порвался. И приказал его превосходительство выгружать с прама пушки и для оной выгрузки послал им шлюпку и брус для сделания шлюза и в 10-м часу его превосходительство изволил отбыть с прама к шлюпкам, а веденый при праме журнал был взят к его превосходительству на рассмотрение…». Возможно, этот самый журнал держал в руках сам Алексей Сенявин!

Пожелтевшие архивные странички повествуют нам о том, как Алексей Наумович Сенявин лично участвовал в спуске прамов по Дону к Азову, насколько сложной была эта задача, какие трудности встретились корабелам при попытке провести тяжелые суда по неглубокому Дону. Неудачной оказалась судьба этих пяти прамов, которые построены были на верфи у села Нижний Икорец Лискинского района. Размеры их были слишком велики для этой речки – притока Дона. Вот как описывает спуск одного из прамов корабельный мастер Иван Афанасьев: «…при спуске прамов в самую большую воду видел, что для сходу тех прамов с берега как еще не было возможности ево удержать, он пришел на противоположный берег, который тогда и был прикрыт прибылой водой и на подводном широта реки Икорца была не довольна; ибо из них один прам по сходе береговом кустарнике остановился, хотя и безвредно тому праму случилось, однако впредь другим судам не без опасности…». При спуске по водам Дона прамы сели на мель, и вынуждены были зимовать у мест своего плена: «Прамам двум зимовавшим у Дмитриевской крепости посланным от меня ордерами велено занять нужные проходы из Азовского моря в реку Дон и как им поступать достаточными повелениями снабдены, а и третьему праму зимовавшему у Мигулинского войска донского станицы повеление сегож месяца 7 числа дано о следовании ему к Азову денно и ночно и тамо явиться под команду прамскому эскадронному командиру означенному флоту капитану Пущину, а протчие два прама которые зимовали у села Мамон, как по имянному Ея Императорского величества 15 февраля сего года указу велено возвратить к Павловску, куда о следовании и повеления уже даны, и предписано по приходе их, с прибылью водою вытащить на берег, и поставя под крышку, хранить».

Несколько лучше обстояли дела с новоизобретенными судами. Это такой тип кораблей, который специально был разработан для спуска по мелководному Дону к Азову. Всего было разработано четыре типа новоизобретенных судов.

В письме от 26 марта графу Чернышеву Сенявин говорит, что в Нижнем Икорце спущено на воду: «19 марта – одно судно бомбардирское третьего рода, 22 числа – второе судно третьего рода, 25 числа – машина для чистки Таганрогской гавани, 4 понтона; одно судно второго рода, второе судно обещает спустить к 8 апреля, два судна четвертого рода к 20 апреля 1770 года». Здесь же Алексей Наумович сообщает об умножающемся числе больных на Павловской и Икорецкой верфях: «Больных, как здесь, так и на Икорецкой верфи всякий день умножается и почти одна лихорадка; я разсуждаю купить в малороссийских слободах вина до 1000 ведер и настоя с полынью велел давать каждое утро кто пойдет на работу по чарке; сим я думаю поощрить людей к работе, а может и сберегу здоровье их от утренних сыростей;» Однако сберечь здоровье людей в условиях весенней распутицы, разлива рек, недостатка лошадей, который пало более 500, было практически невозможно: «Если сие все к оправданию моему не служить, прибавлю еще: верфи в двух местах, а доставление всего из 20-ти, мастер корабельный один; который посылается туда и сюда, а не редко и в леса и так обессилил, что наконец думаю от слабости, и к нему пришла лихорадка и теперь мучит, что уже не в силах сойти с постели; по нем строитель на одной верфи ластовый подмастерья, а другой тимерман, кои и строят (впервые) корабли, а из кузнецов и несколько нет носящих в кузницу уголья только; […] Подмастерье корабельный здесь был, да в декабре еще умер, а на место его другого не прислано; да если теперь и пришлется, так уж он приедет к сделанным…».

Таковы были непростые условия, в которых строились корабли: холод, сырость, лихорадка, отсутствие достаточной рабочей силы, один корабельный мастер на две верфи Икорецкую и Павловскую – сквозь все трудности, только вперед, к Азову!

Сложно представить современному человеку, у которого на вооружении огромное количество приспособлений, механизмов, компьютеры и нанотехнологии, как могли в таких условиях, когда только человек и природа, не всегда благосклонная, строить морские суда и плавать по бурным морям. И выросло ощущение причастности к родной истории, как будто взволнованный голос зазвучал с пожелтевшей странички, так просто и так буднично описавшей маленький шажок к большому делу строительства Черноморского флота.

Наградами трудов и заслуг Сенявина было производство его в адмиралы 10 июля 1775 года, а также пожалование орденов св. Анны 1-й степени, св. Андрея Первозванного (1794 год) и св. Владимира 1-й степени (1795 год).

В 1788 году, за понесенными трудами и тяжёлой болезнью, он был уволен от службы, но в 1794 году, по выздоровлении, снова поступил, с назначением присутствовать в Адмиралтейств-коллегии.

Умер 11 августа 1797 года в Санкт-Петербурге.