Мой край родной, твоя судьба - в моей судьбе.

Не знаю счастья большего,  Чем жить одной судьбой, Грустить с тобой, земля моя,

И праздновать с тобой…

И. Шаферан

Эти простые строки Игоря Шаферана говорят о том, чем живет каждый человек на родной земле: любя ее, защищая ее, разделяя радости и тяготы ее, а не оставаясь в стороне. И он делает это не по указам, не потому, что так нужно, а по зову сердца – он впитывает это с молоком матери. Он не мыслит себя вне своей малой родины, которая является частью бескрайней России. Из этой сыновней любви к земле родной и рождается готовность принимать все то, что происходит в истории малой родины как свое личное, как долг перед ней: «Если не я, то кто?»

Примеров этому мы найдем великое множество в литературных произведениях, среди окружающих нас людей.

Но я решила проследить историю малой родины через судьбу своего рода Мамаевых.

В семье моего деда Ботды Джумалиевича и бабушки Болду Иссаевны было две дочери и семеро сыновей. В Хурзуке и по сей день сохранился сруб деревянного дома, где они жили. Дедушка занимался разведением породистых лошадей, поставляя их на скачки, аукционы, в армию.

Бабушка Болду была дочерью Урусова Иссы-хаджи, знала арабский язык (читала и переводила без словаря). Как и все горянки того поколения, бабушка была искусной рукодельницей: вышивала, ткала, шила одежду для своей большой семьи, вязала, занималась пчеловодством.

Каждому из сыновей она оставила в память о себе по бурке и башлыку, которые сама сделала.

Мой отец – пятый сын в семье. Его бурку и башлык я храню как память о бабушке Болду, хотя были предложения сдать в музей.

Каждому внуку она оставила что-то, вышитое золотом, серебром, украшения для люльки.

Тихое, мирное течение жизни прервала коллективизация. Не сразу, не в одночасье, но дедушка принял решение вступить в колхоз, куда и привел своих лошадей, несколько коров, быков, овец. И тем самым избежал раскулачивания и ссылки. Когда пришло время обучать детей грамоте, семья перебралась из Хурзука в аул Кызыл-Кала Усть-Джегутинского района.

После окончания семилетки старший из сыновей окончил курсы трактористов и работал в колхозе за трудодни. В 1938 году был призван в армию на действительную службу. Тогда никто из семьи не мог даже предположить, что расстаются с ним на долгие пять лет. Хамзату пришлось участвовать и в финской и в Великой Отечественной войнах. Он не имел ни орденов, ни медалей, потому что был пленен в финскую кампанию, и этот плен оставил свой след в его военной биографии. Но он был таким патриотом и верным сыном своей Родины, что в его воспоминаниях о войне, о службе не было и тени обиды или недовольства: «Так было по закону военного времени, главное в человеке – верность своей Родине, верность солдатской присяге», – говорил он. А потом – долгие четырнадцать лет высылки, возвращение на Кавказ, добросовестный труд в колхозе им. Ленина ст. Зеленчукской до самой старости. Умер дядя Хамзат в 1998 году, в окружении внуков, правнуков.

Ильяс и Шамшуддин после семилетки поступили в Карачаевский педрабфак, блестяще его окончили, вернулись в родной аул Кызыл-Кала учителями. Но грянула Великая Отечественная война. Они оба ушли в числе первых на фронт.

Ильяс сменил профессию учителя на профессию связиста.

А Шамшуддин обучал курсантов, был замполитом полка (1075-й Гвардейский стрелковый полк).

Погиб политрук Мамаев Шамшуддин в бою 23 марта 1942 года, был захоронен в селе Сопки Калининской области. Позже перезахоронен в братской могиле села Первомайский холм Новгородской области. К сожалению, не все фотографии и письма с фронта от сыновей удалось сохранить бабушке Болду в суровые годы высылки.

Да, наступил 1943 год, ноябрь, когда одним росчерком пера, «отец народов» выслал мой народ в Среднюю Азию. Выслал, не глядя на то, что  этот народ встал на борьбу с врагом, оправил на войну всех, кто мог держать оружие в руках.

Ильяс вернулся с фронта уже в село Грозное Киргизии, вернулся с тяжелым ранением. Здесь, в Грозном, он стал учителем, а затем и завучем школы. Женился, родились близнецы, но вскоре умерли от болезней. Сам дядя Ильяс умер от фронтовых ран в селе Грозном, где и похоронен. После его смерти умер и дедушка Ботда, который все тяготы высылки перенес, работая не покладая рук в колхозе, мечтая о возвращении на родной Кавказ, в родной аул.

И эти потери выдержала, не опустила руки Болду Иссаевна. Надо было выжить, работать, и надеяться на возвращение на родную землю.

А что же остальные дети этой большой дружной семьи?

Дочери Зулихат и Нафисат в годы ссылки трудились на табачных и свекольных плантациях, были передовиками. Но они были спецпереселенцами и мало чем их труд был отмечен (разве что лишний трудодень).

Сыновья Шамиль и Хасан еще подростками, будучи в депортации, работали трактористами, комбайнерами, отправляя хлеб фронту.

Хызыр – человек, который в любых обстоятельствах был полезен людям, был нужен им, и они шли за советом, помощью, добрым словом. Он окончил краткие медицинские курсы, чтобы пойти на фронт, но депортация изменила все. И здесь, в селе Грозном, спасая голодных, больных переселенцев.

Помимо этого он помогал многим в этой неразберихе депортации с документами: делал запросы, восстанавливал пропавшие в суете высылки бумаги, выбивал пропуска. Он, как говорили люди, был «вторым комендантом села». Многим, очень многим семья бабушки Болду была обязана семье Прядкиных, которая встретила высланных радушно, поделилась чем могла, предоставила крышу над головой и хлеб-соль.

Но вот и кончилась война! Радость со слезами на глазах, радость победы, слезы – от пребывания на чужбине с клеймом «спецпереселенец», «предатель».

Даже самая долгая ночь кончается, наступает рассвет. Хрущевский указ о возвращении карачаевского народа на родную землю явился таким рассветом в жизни семьи Мамаевых и всего народа.

Бабушка Болду прибыла в числе первых на родную землю. Но место жительства четырем сыновьям и себе выбрала в станице Зеленчукской, следуя завещанию дедушки, который знал эти места, делил хлеб-соль со здешними казаками до выселки. В 1958 году, в мае прибыла в станицу семья Мамаевых, оставив на чужбине могилы близких и родных. Но жизнь продолжается. Четверо сыновей бабушки прибыли уже со своими семьями. Дядя Хамзат, мой отец Шамиль, дядя Хасан устроились в орденоносный колхоз имени Ленина и трудились бессменно до выхода на пенсию. Их труд отмечен многими наградами, грамотами.

Судьба дяди Хызыра сложилась по-другому. Человек творческий, он увлекался фотографией, музыкой, путешествиями. Многие годы он работал фотографом, экскурсоводом на турбазах Архыза. Можно сказать, объездил всю страну. В 70-е годы он уехал в Киргизию, устроился фельдшером в больницу, где проработал до 1992 года. 7 сентября 1992 года его не стало. В памяти тех, кто знал его, он остался чутким, отзывчивым, очень интересным и одаренным человеком. Я скажу, что наш семейный фотоархив – это творение дяди Хызыра. Моя любовь к книге, к чтению – это его, дяди Хызыра, библиотека, куда он разрешал входить только мне (не знаю почему) и дочери Розе.

Вот не вся история семьи Мамаевых того поколения. Всего, что выпало на судьбу Родины, а вместе с ней и на судьбу одной семьи не рассказать. Но что двигало людьми в трудные и горестные моменты истории? Может быть они вставали и шли в ногу с историей, потому что:



С историей не спорят,

С историей живут.

Она объединяет

На подвиг и на труд…



Наталья Майданик

Да, объединяет на такие поступки, за которые потом не стыдно перед людьми и своей совестью. Во время войны, когда враг дошел и до аула Кызыл-Кала, бабушка с дедушкой, рискуя жизнью, укрывали еврейские семьи Рахманиевых и Кишеевых, с которыми долгие годы делили хлеб-соль, дедушка Ботда вел с ними торговлю, дочь Кишеева учила в школе детей. Эта дружба продолжалась и по возвращении в станицу Зеленчукскую, где обосновались и Рахманиевы, и Кишеевы.

К сожалению, с уходом старшего поколения, связь эта оборвалась: молодежь разъехалась не только по всей России, но и за рубежи её. Мы, наверное, не так ценим, не так понимаем, что такое благодарность, человечность, братство, жертва чем-то своим, ради спасения другого, как это понимало то поколение.

Как и весь народ страны, Болду и Ботда Мамаевы вносили, как могли, свой вклад для победы над врагом. Дедушка выполнял план по мясозаготовке, бабушка отправляла вязаные вещи и свои бальзамы, настойки, мед со своей пасеки. Из всей семьи Болду Иссаевны остался мой отец – Шамиль Ботдаевич, которому 94 года, но он помнит все, что пришлось пережить. С его слов нынешнее поколение Мамаевых знает историю своего рода, связанную с историей земли родной. А нынешнее поколение Мамаевых представляют врачи и юристы, учителя и бизнесмены, просто хорошие, добрые, отзывчивые, чистые душой люди.

Если Родина позвала, то и в Афганистане, и в Чечне, и в Чернобыле, и в Армении несли достойную службу Мамаевы, не роняя чести своего рода, своей семьи.

Давно нет бабушки Болду и дедушки Ботды, но остались мы, их внуки, правнуки – целая улица Проточная Мамаевых, за счастливую, мирную жизнь которых воевали дяди Хамзат, Ильяс, Шамшуддин. Они, молодые, красивые, в 22-23 уходили на войну по первому зову. И сколько силы, стойкости, сознания долга перед Родиной было в них и в родителях, воспитавших их? Не потому ли, что чувство родины так сильно в человеке, что он не может жить без родины, как не может жить без сердца?