Дневник школьницы Григорьевской школы Молотовской области 1943-1945 года

Выросло уже целое поколение, для которых это прошлое. В этот Год Памяти мне вспоминается далекий 1943 год, когда я - Иванова Маргарита была ещё школьницей. Перебирая, пожелтевшие от времени страницы дневника, вспоминаю такое далекое близкое прошлое.

Я ученица 8 класса. По привычке сразу же после уроков бегу к старой школе, где расположился госпиталь, там меня ждут уже знакомые бойцы. Мама мне дала сушёную малину, я положила её в портфель и бегу к Семену Михайловичу. Он очень кашлял. Подбежав к своей школе, я не узнаю ее: вокруг школы появилось вспаханная полоса, всё здание школы было окружено колючей проволокой, а по периметру стоят автоматчики. Я испуганно остановилась. Что это?! Но мимо проходившая меня баба Варя шёпотом мне сказала: « беги, детка, домой. Красноармейцев увезли в Харьков. Здесь будут лечить фашистов»

12 ноября 1943 года

Сегодня ходила в сельмаг. Все перешёптываются и возмущаются, что в нашем госпитале будут лечить эсесовцев.

13 ноября 1943 года

Колонна из 30-ти фрицев марширует по сельской улице. Село замерло. Это те, кто убивал, это те, кто топтал и топчет нашу землю! Да, это те. «Лица у немцев были небриты, щеки ввалились, губы от стужи одеревенели, покоробились, поголубели. В колонне белели грязные марлевые повязки, покрытые коричневыми пятнами, присохшие к ранам голов или рук. На ком – то сохранилась каска, имевшая хищный вид и ломаную в основании линию. Другой был одет в черный комбинезон и в тяжелый оребренный шлем танкиста. Третий немец закутал голову одеялом, а четвертый – то ли женским платком с кистями, то ли четвертушкой скатерти. По обе стороны колонны шагал конвой, держа на весу винтовки со штыками. Бежать военнопленным было некуда, незачем и не хотелось. Одни уже пали духом и больше не годились для войны, другие после страшных боев стали намного умнее и хитрее, некоторые же с самого начала не верили, что им надо воевать»

15 ноября 1943 года

Война все еще продолжается. На фронтах гибнут наши братья. Отцы погибли еще в 1941. Мы в глубоком тылу. Живем трудно, голодно. Работающий получает на день 300 гр. хлеба, неработающий - 100. Едим отваренные в подсоленной воде черешки листьев лопуха, крапивы. Ни масла, ни сахара, ни мыла нам в деревне не полагается»

Именно в это тяжелое для нас, для страны время в селе Григорьевское появляются немцы. Враг, который был так далеко — вот он. «Их привезли в товарных вагонах и высадили на станции. Они были из группы армий «Центр», побитой и потрепанной под Москвой. Немцы замерзли в пути и теперь, на ветру и морозе, дрожали, лязгали зубами. Они подняли воротники у шинелей, надвинули поглубже свои суконные с козырьками шапки, закрыли ими рты и носы; и все начали пританцовывать на снегу, запихав ладони в рукава, прихлопывая себя по бокам»

23 ноября 1943года

Я побежала с одноклассниками смотреть на немцев из ворот вышла бледная медсестра, она прислонялась к воротам и говорит: «Я верила, что способна своими руками убить немца, и в мыслях не делила их на «плохих» и «хороших», но объединяла в одно символическое понятие, как каких – нибудь ползучих гадов. Им тоже давали лекарства, делали уколы и ставили градусники; их водили на перевязку, мыли, одевали в чистое и не хуже, чем своих, кормили и поили. Такое отношение к военнопленным казалось странным. Иногда была готова заявить протест администрации госпиталя».

8 декабря 1943 года

«С немцами не общаемся - они фашисты. Отношение к немецкому языку в школе плёвое - зачем знать язык захватчиков. С уроков немецкого зачастую убегаем на остров ниже пруда».

20 декабря 1943 года

Село зажило дугой жизнью: в старой школе разместился госпиталь для пленных немцев. Односельчане относились к ним без ненависти, скорее с любопытством «К пребыванию пленных немцев в селе местные жители относились довольно спокойно. Мы даже не завидовали их белому хлебу и маслу».

28 декабря 1943

«Люди относились к немцам без ненависти, скорее с любопытством. Мы, дети, вначале их боялись, а потом не обращали внимания. В крайнем случае, дразнили, кривлялись, как это умеют дети» «Помню, были Тепс, Адам – они были добры к нашим, к местным. Жалели русских женщин, говорили, что их женщины к работе ленивы.

У них, у немцев, подсобное хозяйство в д. Анферы было: хлеб, сено, картошка. Они убирали хлеб, а мы, женщины, вязали снопы»

16 Января 1943 года

Мы с ребятами бежим в клуб, там играет на скрипке Гофман . А сегодня я его видела на улице , идет по селу отряд немцев, а Гофман Г. Ю., который у них работал переводчиком, дает команду петь. И немцы поют по-русски:

Это наша, русская «Катюша»

Немчурам поет за упокой.

Январь 1943 года

Военнопленные свободно гуляют по селу, некоторые с удочками сидят на плотине, пробуют ловить рыбу. Вдовы - солдатки приходят к начальнику госпиталя, просят, чтобы немцы помогли в хозяйстве - то печь сложить, то крышу перекрыть. Отпускают. Среди немцев многие из сельской местности, работу делают добросовестно, с умом.

Но никогда они не попрошайничали, за что и стали их уважать на селе. Некоторые немцы, скучая по своим семьям, вырезали из дерева игрушки и дарили сельским мальчишкам

23 Марта 1944 года

К нам пришли помочь по хозяйству немцы, и мама им за работу вынесла стакан молока и кусок хлеба.

Май 1944

Впоследствии среди пленных немцев у нас появились друзья. Старшеклассники хорошо относились к немцу - водовозу Дуп Курту. Он решал ребятам сложнейшие задачи по математике, физике. Оказывается, в отечестве своем он был преподавателем математики в высшей школе. Все мы тогда свободно «шпрехали» по-немецки, а немцы от наших сельчан обучились русской брани. Как не похожи были эти военнопленные на экранных героев!»

Лето 1944 года

Сближение чужих и своих шло постепенно. Ванька из восьмого класса, Генка из девятого и другие старшеклассники устраивали товарищеские встречи по футболу, желая, хотя бы в спортивной баталии обыграть пленных врагов. Эти футбольные встречи не всегда заканчивались победой наших над чужими. Как получилось так, что пленные стали играть вместе с сельскими, сейчас уже никто не может сказать, но объединенная футбольная команда стала победительницей района. Двое немцев и венгр играли в футбол в составе сельской команды. А Пауль, светловолосый, полный, был в качестве защитника. Формы тогда взять было негде, и эти немцы даже старались что – то пошить для команды, и даже обувь спортивную мастерили. Наша тогда такая команда ездили в Нытву (районный центр), играли с командой от металлургического завода. Григорьевцы победили! В награду мы тогда получили спортивную форму на всю команду»

Апрель 1948 года

На Пасху Пауль дарит мне резную деревянную шкатулку, отшлифованную до блеска. На крышке ангел, а по бокам серп и молот. Меня это сочетание удивляет. Пауль объясняет: «Мы просим у Бога хлеба насущного, но для этого надо трудиться и в поле и на заводе». На внутренней стороне крышки готическими буквами, но на русском языке: «Маргарите от Пауля»

25 мая 1948 года

Пауль рано утром зашел ко мне. Положил на стол алюминиевую ложку с толстой ручкой: «Это, Маргарита, тебе на память, я ее сам точил на заводе. Сегодня отправляют эшелоном домой, в Германию». Я расстроилась так, как будто лишалась чего-то очень важного, близкого, родного. Пауль сказал: «Маргарита, я напишу, сейчас не имею моего адреса, дом американцы разбомбили».

Но письма я не получила.

Пауля, наверное, уже нет в живых, но надеюсь, что здравствуют его дети - мои ровесники, может, он рассказывал им о сверстнице с Урала»

Конец 1948 года

Большинство немецких военнопленных было репатриировано. Охранники лагерей к этому времени настолько привыкли к узникам, что провожали домой с оркестром. «День вывоза немцев был под секретом. Нас подняли по тревоге, и мы срочно их отправляли, за 2 дня госпиталь выехал. До станции их увезли на лошадях, там в эшелон – и кого куда. Было даже как – то грустно расставаться»

9 сентября 1955-го

Последний немецкий военнопленный был репатриирован и уехал в Германию. За это время через советские лагеря прошли до 3,5 миллиона немцев. По нашим данным, в плену умерли 450 тысяч. По немецким – до полутора миллионов. В ходе Великой Отечественной войны в лагерях военнопленных оказалось более 4 млн. военнослужащих Германии и ее союзников.

В настоящее время, когда границы стали открытыми, выяснилось, что в госпитале были не только немцы, но и венгры и чехи. Об этом мы узнали в июле 1999 года. Из Глазова, где находится центр реабилитации военнопленных, в наше село приехали представители этого центра. И на месте захоронения был поставлен памятник венграм.

Особенности русского национального характера – незлобивость, не мстительность, чадолюбие, сердечность, отсутствие чувства превосходства особенно ярко проявились по отношению к немецким военнопленным. Этим можно объяснить отношение большей части населения к военнопленным. Чувство ненависти не переросло в слепую месть.

Мы гордимся тем, что наши сельчане не озлобились, не ожесточились. Они сохранили теплоту своих сердец и помогали пленным немцам, по сути, своим врагам. Гордимся и хотим быть похожими на своих земляков.