Стояли у истоков уральских железоделательных заводов!

Олег

Два дома на углу ул. Новой – Трактовой (сейчас - Свердлова, 8 и 10 в Сысертском Заводе построил в начале 19 века поляк Петр Зубрицкий для сыновей. Напротив, через дорогу, находились Администрация волости и полицейский околоток (при советской власти - 4-х летняя школа имени Свердлова, которую окончил и я – Олег Аркадьевич Подкорытов, 16.11.53 г.р., и где работала в 60-е годы завхозом моя мама - Мария Дмитриевна Подкорытова (в девичестве - Зубринских, 13.01. 1928г.р. Ее отец (мой дед) Дм. Дм. Зубринских (1894 – 1943)., работал бухгалтером на Ильинском, Сысертском заводах и поселковом Совете)). В водоотводе, который был прорыт под дорогой, в начале 20 века (1906г.) скрывался от жандармов вместе с сысертскими большевиками Я.М. Свердлов).

По следам наших публикаций

В газете «Сысертские вести №13 была опубликована история дома Кармановых - Поросковых по ул. Коммуны, которую нам поведала Людмила Иванова. В свою очередь, решил рассказать моим землякам историю своей древнейшей не только в Сысерти, но и на Урале семьи Зубрицких – Зубринских – Подкорытовых, которая неожиданно пересеклась с некоторыми героями предыдущего рассказа... Вот уж по истине: «Пути Господни неисповедимы!». Впрочем, обо всем по порядку.

Без права на счастливое детство…

Моя мама - труженик тыла и ветеран Уралгидромаша Мария Дмитриевна Зубринских родилась 13 января 1928 года в семье бухгалтера Ильинского (Кашинского) листопрокатного завода Дмитрия Дмитриевича Зубринских и домработницы Антонины Михайловны (Суриной). В годы жестоких репрессий, летом 1930 года, к ее отцу Дмитрию Дмитриевичу из Челябинской области приехала сестра – жена царского офицера, который «сгинул» в годы Гражданской войны. Жена моего деда Антонина, испугавшись, что из-за этой неожиданной встречи, и их семья попадет в «немилость» советской власти, собрала выстиранное белье в плетеную решетку и ушла полоскать его в «шумы» на платине Механического пруда. Большой ее живой не видели… Уже потом, при расследовании, вахтер Механических мастерских сообщил, что моя бабушка выполоскала белье, аккуратно сложила обратно в корзину и, перекрестившись, бросилась в водопад. Как предположили родственники, она пожертвовала собой, лишь бы многодетную семью, признав врагом народа, не выслали в Сибирь… Так моя мама в 1,5 годика осталась без матери. Через год после этой трагедии отец женился на вдове, у которой был восьмилетний сын Саша… В 1932 году появился в семье братик Ванюша – божий человек, который страдал эпилепсией. Трудное и голодное было время. В 1933 году от голода умер младшенький трехлетний братик Саша. Навсегда в памяти маленькой Машеньки остались последние слова братика: «Папа, кортоплю хочу…» На похороны Сашеньки поселковый совет выделил отцу немного муки и подсолнечного масла. Напекли оладушек и сытно помянули дома раба Божьего Александра всей поредевшей семьей… В 1941 году, когда началась проклятая война, моей маме шел четырнадцатый год. Но она стала работать штамповщицей в артели «Металлист» (сейчас здесь редакция газеты «Маяк»), где изготовляли железные банки под солидол для танков. Старший брат Владимир, 1925 года рождения, уже работал слесарем – инструментальщиком на заводе №822 (Уралгидромаш). Много раз просился на фронт, но его не отпустили. Он был высококлассным мастером своего дела. Сестра Нина, 1926 года рождения, поступила в Свердловский торговый техникум. В 1943 году моя мама поступила в РУ №35, которое готовило юных специалистов рабочих специальностей для завода №822, выпускающего военную продукцию. Девушки один день 12 часов точат на токарном станке чугунные корпуса минометных снарядов, а на другой - учат теорию в училище. А вечерами еще строили железную дорогу от завода. Зимой и летом работали в ботинках на «деревянном ходу». Не доедали, не досыпали, но, поставив подставки к станкам, выполняли производственный план.

В этом же году друг за другом умирают отец и мачеха, получившая похоронку старшего сына Александра…Пришлось Маше еще и ухаживать за маленьким братиком Иваном – инвалидом с раннего детства, так как старший брат Владимир допоздна работал на заводе, а сестра в 1943 году уехала в Свердловск учиться. Но Мария Зубринских, как и миллионы советских людей, выстояла, все перенесла и с радостью, со слезами на глазах, встретила Великую Победу над фашистской Германией. Брат и сестра уехали из Сысерти, оставив родительский дом Марии.

В 1953 году она вышла замуж за коренного сысертчанина, заядлого охотника и спортсмена, балагура и весельчака Аркадия Подкорытова – кавалера медали «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». В семье появились сыновья Олег и Анатолий.

Труженик тыла, Ветеран труда Мария Дмитриевна Подкорытова много лет достойно проработала на заводе станичником, кладовщиком и до конца своей жизни вместе с семьей прожила в доме №10 по улице Свердлова.

Первые Зубрицкие на уральских заводах и в Сысерти

Наши родовые дома №8 и №10 с общей оградой на углу улиц Свердлова (Новая) – Трактовая для двоих сыновей Якова и Василия построил обрусевший поляк Петр Зубрицкий в конце 19 века.

12 января 1700 года вышел указ будущего императора Петра I, согласно которому 21 февраля того же года на Каменский завод были направлены 20 мастеров вместе с семьями, В 1701 году выходит Указ Петра I о строительстве здесь железоделательного завода — основы будущего города. В XVIII—XIX вв. поселение называется Каменский казенный чугунолитейный завод. Это был первый такой завод на Урале. 15 октября 1701 здесь был выплавлен первый чугун. Вместе с приехавшими был и Гаврила Зубрицкий, который стал работать молотовым мастером на Каменском Заводе. Уже во второй половине 20- х годов XVIII века четко определились три основных источника пополнения заводского населения: рекрутские наборы, переводы мастеровых с других уральских заводов и вольнонаемные рабочие.

…От всех первоначально неквалифицированных работников разительно отличался Софрон Гаврилов Зубринцов. Сын молотового мастера Каменского завода, он начал работать в качестве молотового работника еще вместе с отцом. А 1 мая 1728 г. уже в качестве молотового мастера был переведен на Верх-Исетский завод (первоначально завод Цесаревны Анны был заложен в 1725 и запущен в 1726 г.) В соответствии со штатами, приведенными В. де Генниным, на заводе Цесаревны Анны в первые годы его существования работали 107 человек Также как и отец, молотовым мастером стал Иван Софронов Зубрицков (так теперь стала писаться наша фамилия, вообще до конца XIX века устоявшегося варианта этой фамилии не было). Все сыновья Ивана Софронова стали молотовыми мастерами за исключением младшего - Ивана Иванова, который остался сиротой в двухлетнем возрасте (запомните эту трагедию, коллеги..). Отец не успел обучить и пристроить его на молотовую фабрику, как старших своих сыновей. В результате подросший Иван Иванов вынужден был стать рудобоем при домне, а затем литейщиком.

Годом основания Сысерти принято считать 1732 год, (хотя на этом месте уже было поселение), когда был построен и запущен Сысертский железоделательный государственный завод Императрицы Анны Иоанновны. Но по истечению времени казенные уральские заводы стали настолько не рентабельны, что правительство, посчитав все убытки, приняло решение о продаже многих из них частным лицам. В 1757 году одержал победу в борьбе с семействами Демидовых и Строгановых за контроль над тремя уральскими заводами титулярный советник А.Ф. Турчанинов. Он получил разрешение выкупить у государства в «вечное и потомственное владение» Гумёшевский рудник, Полевской, Северский и Сысертский заводы за 145,5 тысяч рублей. В дальнейшем эти предприятия составили основу Сысертского горнозаводского округа, владельцем которого в 1759 году стал Турчанинов. При жесточайшем контроле производительность Сысертских заводов значительно выросла. В то время на Сысертском заводе уже работала целая династия молотовых мастеров Зубрицких, дети которых постепенно переезжали трудиться на Верх-Исетский завод в Екатеринбург.

Из докладной за 17 августа 1759 года главного смотрителя Сысертского завода Якова Сабурова, отвечавшего за важнейшее дело – выковку качественного железа: «Понеже (так как) сего числа усмотрено мною, что молотовые мастера Петр Сомов, Иван Орехов при работе господина нашего у ковки железа явились пьяны и не доработав своей очередей, от работы за пьянством своим неведомо куда ушли, а вместо их работают другия подмастерья с работниками незнающие, которыя только напрасно жгут уголь и чюгун, также и инструмент портили, от коего невежества железо выковано ими весьма плохо … К тому ж Сомов и Орехов неоднократно и напред сего обращались при работах своих в неоднократных пьянствах, того ради выкованое ими худое железо реченной канторе для освидетельствования при сем объявил и к сему объявлению Яков Сабуров руку приложил. Сие определение слышели и восполненно молотовой мастер Устин Мухлынин, подписалися: Петр Загорынов, Семен Лаврин, Семен Кириловской с товарищи, слышели … и за себя подписалися молотовой мастер Василей Зубрицкой, молотовой мастер Яков Зубрицкой. Сие определение слышали молотовые подмастерья Аврам Судаков, Никита Орулин, Михайло Пермяков с товарищи. По их прошению и за себя Михайло Наумов подписался» (ГАСО, ф. 65, оп. 1, ед. хр. 2, л. 213, 214 об.).

Также сохранилось доношение Ивана Иванова Зубрицкова от 13 января 1783 г., где он пишет, что хотя он является уже квалифицированным литейщиком, жалованья получает только 16 рублей в год, - «из коего плачу подушные, рекрутские и всякие государственные и мирские поборы и от мало получаемого жалования пришел в неоплатные долги и в крайнее разорение, также в пропитании себе, одежде и обуви имею великое недостаточество». Литейного дела ученик Иван Зубрицков просил Верх-Исетскую заводскую контору прибавить ему жалованье или же - «определить в ту кричную работу, в которой как родитель мой находился, так и братья ныне в той же находятся». Жалованье ему действительно было повышено сначала до 20, а затем и до 24 рублей в год (1788). В 90-е гг. Иван Иванов был уже доменным мастером. Сын Ивана Иванова Яков Иванов начал работать в 1798 г. конюхом, с 1805 г. – литухом чугунной посуды, а с 1813 г. – доменным подмастерьем. Неплохую карьеру сделал Николай Яковлев Зубрицков: он начинал работать в 1829 г. в рассылках при конторе, с 1833 г. был промывальщиком, с 1835 г. – приставом при золотых приисках, а с 1841 г. – конюшенным старостой с окладом в 132 рубля в год.

Священнослужитель Александр Иванович Зубрицкий (1895–1970)

В 50-е годы 20 века мои родители Мария Дмитриевна и Аркадий Васильевич Подкорытовы вместе с нами часто ездили в Свердловск, где жила родная сестра моей мамы - Нина Дмитриевна Рублева (Зубринских) с мужем Владимиром. Часто взрослые ходили в гости к родственникам. А к кому, я долгое время не знал. Об этом рассказала мне мама лишь в 90-е годы, когда в стране прошли большие перемены. Оказывается, они общались с родственниками, о которых многие в советские времена старались не вспоминать….

Они гостили в семье их дяди! Из воспоминаний Марии Дмитриевны Подкорытовой (Зубринских).

От мамы я узнал, что наш родственник - протоиерей Александр Иванович Зубрицкий (1895–1970), будучи репрессированным в 30-х годах, отбывал срок три раза: два по три года и плюс один год, в 1936–1937 гг. После третьей отсидки ему была выдана справка со странной формулировкой: «Готов к новой жизни». До 1943 года, когда Сталину вдруг понадобилась поддержка верующих и в Свердловске снова открыли Иоанно-Предтеченский кафедральный собор, он работал бухгалтером в стоматологической клинике. В 1943-м вернулся к служению. В общем-то, он «легко отделался. В 20–30-е годы было уничтожено почти всё духовенство Екатеринбургской епархии, в том числе и его друг священник Сергей Посохин, семье которого наш дядя потом помогал. Впрочем, репрессии против духовенства начались сразу после революции. Ещё в 1918-м был расстрелян другой его друг, священномученик отец Александр Малиновский, вместе с которым они учились в Пермской духовной семинарии. Малиновскому было чуть больше двадцати лет.

Сын дяди - дивизионный врач, майор медицинской службы Николай Александрович Зубрицкий храбро воевал в составе 57-го отдельного дивизиона бронепоездов в 1942-1945 годах на Южном, Калининском, Ленинградском и Прибалтийском фронтах. Он не мог получить очередного звания, только из-за того, что отверг предложение политработников и не отказался от своего отца - священнослужителя…

- Запомни, Олег, - говорила мне мама. – Наша семья вышла из древнего польского рода. После восстания наши предки Зубрицкие были выселены из Речи Посполитой в Сибирь. Многие стали врачами, священнослужителями, учителями, хорошими металлургами… Семья разрослась и стала разъезжаться по Уралу и Сибири. Для того, чтобы не выделяться среди местных жителей, некоторые родственники стали несколько изменять фамилию. А для того, чтобы не потеряться, на семейном совете решили: всех первенцев называть именами древнерусских князей…Мой отец Дмитрий Дмитриевич до конца своих дней поддерживал с ними связь. Мой прадед Петр Зубрицкий был родом из польской семьи. Работал на Сысертском заводе. Женился на русской. Его сын (мой дед) Дмитрий Петрович Зубрицкий тоже работал на заводе. Он и изменил фамилию, а его братья – нет. Мой отец Дмитрий Дмитриевич Зубринских окончил церковно – приходскую школу. Всю жизнь работал бухгалтером. Умер зимой 1943 года от голода и простуды. Когда его тело подняли с постели, то под подушкой нашли маленький кусочек ржаного хлеба, который он оставил для нас… Его сродный брат Александр Иванович Зубрицкий после окончания Пермской духовной семинарии стал священнослужителем в Екатеринбургской (Пермской) епархии. Протоиерей Иоанно-Предтеченского кафедрального собора Александр Иванович Зубрицкий (1895–1970) награжден орденом Святого Владимира 3 степени. Родные сестры отца - Анна и Мария были акушерками в Кыштыме. У Анны муж был царским офицером. Потерялся в годы Гражданской войны…

Родной брат Иван Дмитриевич Зубринский служил военным врачом в Красной Армии на Дальнем Востоке, после выхода в отставку работал писарем в Сысерти. Был женат на финке. Еще один брат Алексей работал на заводе. А третья сестра Александра Дмитриевна во втором браке была замужем за богатым сысертчанином Николаем Прокопьевичем Кармановым. В наше время его бы назвали частным предпринимателем».

Карманов – владелец вольной почты

Николай Прокопьевич Карманов в частном порядке содержал почтовую станцию, у него было много лошадей. Нанятые ямщики на парах или тройках перевозили почту и пассажиров до Челябинска и обратно.

(На фото: Почетный гражданин Сысерти и района П.Ф Ушаков на месте бывшей усадьбы Кармановых по улице Быкова. Он возмущен тем, что в историческом центре Сысерти «пропадает» капитальное здание бывшего детсада Электротехнического завода. Кстати, в усадьбе Кармановых снимались эпизоды художественных фильмов «Приваловские миллионы» (1972 г.) и «Угрюм – река» (1969г.). К сожалению, дом сгорел в 1979 году. Сейчас на этом месте неприглядный пустырь…)

По внешнему виду почтовая станция мало чем отличалась от большого деревенского дома. В ней обычно имелось два помещения: комната для проезжающих и комната для ямщиков. Во дворе непременно располагались большая конюшня, сеновал и амбар. Правительство стремилось развить в стране вольную почту, заключавшуюся в том, что содержание заведённых за счёт правительства или земских сумм зданий почтовых станций отдаётся желающим принять на себя обязанности содержать определённое количество лошадей и экипажей. Однако большинство вольных ямщиков принимали проезжающих в своих избах и конкурировали с казённой почтой, поставляя вольных или обывательских лошадей для доставки пассажиров из одной деревни в другую. "А так как этих лошадей лучше кормили и содержали, чем казённых на почтовых станциях, то нередко проезжающим было выгоднее брать их. И ямщики, подъезжая к деревне, нередко спрашивали: "Куда везти - на станцию или к "дружку".

У владельца вольной почты Николая Карманова рано из жизни ушла жена. И на руках остались 6 детей. Самой старшей из них было 19 лет, а младшему сыну Владимиру шел шестой годик. И он женился на нашей тете - Александре Дмитриевне Зубринской. Но семейное счастье было недолгим. Грянула революция, а затем Гражданская война, которые разделили судьбы многих семей на почти две непримиримые половинки: «белых» и «красных».

И в 20-е годы многодетную семью Кармановых раскулачили. Главу семьи сослали в Сибирь, откуда он так и не вернулся. А Александру оставили в покое, так на ее попечении оставались маленькие дети. Всех их она поставила на ноги. Все стали достойными людьми. Среди них семьи: Кармановых, Поросковых, Емельяновых, Кузнецовых…

В 50-е годы мы часто ходили навещать тетю Сашу, которая тяжело болела и жила в доме младшего приемного сына Владимира Николаевича Карманова по улице Шейнкмана, 38. Как она, вместе тетей Аней и дядей Володей Кармановыми, радовалась нашему приходу! Особенно, когда мы приходили все вместе: родная сестра мамы - завмаг Нина Дмитриевна из Екатеринбурга с мужем - орденоносцем, юнгой Северного Флота, а потом капитан – лейтенантом Владимиром Рублевым в отставке и детьми: Евгением и Наташей, а также брат - Почетный гражданин Ангарска, орденоносец Владимир Дмитриевич Зубринский, который стоял у истоков атомной промышленности и получил большую дозу облучения во время Кыштымской трагедии в Озерске в 1957 году, но выжил, благодаря травнику и жене Нине Дроздовой - подполковнику медицинской службы. И он смог продолжить работу на секретном предприятии.

Сейчас по прошествии многих десятилетий можно с определенной долей уверенности сказать, что род Зубрицких – Зубринских – Подкорытовых является старейшим в Сысерти. А если напомнить, что, судя по документам, Олешка Подкорытов – является одним из основателей Ирбита, то сомнения отпадут само собой! В «Книге десятинной пашни Верхотурского уезда» 1632 года записано: «Да в нынешнем же во 140-м (1632) году при воеводе при Федоре Михайловиче Бояшеве да при подьячем Втором Шестакове прибрано на льготу из верхотурских изо всяких людей в новую слободу в пашенные крестьяне на Ирбет». И далее перечень первопоселенцев: Олешка Поткорытников, Ивашка Михайлов сын Утки, Кондрашка Олексеев Устюжанин, Демка Степанов Важенин, Олешка Олексеев Лузянин, Игнашка Петров, Левка Федоров по прозвищу Кукав, Филатка Диев Устюжанин, Гурейка Иванов Перевозников, Ондрюшка Офонасев Рубцов, Гришка Прокопьев Устюжанин, Ивашка Бугрыш, Фетка Белоусов, Трофимка Сидоров Пенежанин, Фетка Степанов, Ондрюшка Онофреев, Мишка и Терешка Лихановы, Потапка Иванов Голой, Степанка Гаев, Пятунка Иванов. Всем, кроме Олешки Поткорытникова и Степанки Гаева, было отведено пахать по полдесятины, а им по десятине. Но это другая история…