Где-то на Петроградской стороне

В последние два года в структуре Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда в Санкт-Петербурге произошли существенные изменения, информация о которых, безусловно, заинтересует и специалистов, и потенциальных посетителей.

Музей обороны Ленинграда, точнее, выставка «Героическая оборона Ленинграда», начала функционировать с 1 мая 1944 г., и для ее размещения был избран комплекс зданий бывшего Соляного городка – неслучайно, поскольку этих здания были музеефицированы еще до войны. Однако через девять лет – по причинам, на которых мы не будем здесь останавливаться – Музей обороны Ленинграда был закрыт, экспонаты распределены между другими музеями города, а здания Соляного городка переданы на баланс военного ведомства. В 1989 году, когда Музей обороны и блокады Ленинграда был восстановлен, ему досталась только малая часть всего комплекса зданий. И по сей день главная экспозиция музея сосредоточена в этом небольшом корпусе, выходящем на Соляной переулок.

Однако в последнее время наметилась тенденция к расширению экспозиционных площадей музея. Во-первых, принято решение о передаче большей части зданий Соляного городка обратно в ведение музея. Во-вторых, для размещения филиала музею выделено здание бывшего кинотеатра в Московском парке Победы Санкт-Петербурга. Необходимо упомянуть о музее партизанского движения в Ленинградской области, который формируется в Дедовичах (Псковская область) также как филиал Музея обороны и блокады Ленинграда, и который ждет участия и помощи всех неравнодушных людей. А в самом городе еще одной «отдаленной» площадкой музея стал объект, о котором и пойдет наш рассказ – флагманский командный пункт Краснознаменного Балтийского флота.

Нельзя сказать, что никто никогда не писал об этом пункте – напротив, это место даже получило среди петербуржцев полуофициальное название «бункер Трибуца». Оно находится в северной половине Санкт-Петербурга – на Петроградской стороне, рядом с комплексом зданий Государственного электротехнического университета, в прошлом – Ленинградского электротехнического института (ЛЭТИ). Таким образом, бункер расположен в достаточном отдалении от музея, они разделены Невой, и находится в стороне от традиционных туристических объектов Петербурга, связанных с историей блокады. Кроме того, сведения, которыми обладают наши земляки, могут быть неизвестными жителям других регионов России, наконец, существует необходимость органично увязать историю «бункера» со столь обширной темой, как битва за Ленинград.

Эту увязку следует начать с имени собственного, упомянутого в названии. Владимир Филиппович Трибуц (1900 – 1977) – бессменный командующий силами Краснознаменного Балтийского флота с 1939 по 1946 год. Деятельность этого человека на посту командующего сейчас расценивается разно – в диапазоне от «адмирал-убийца» до «моряк, честно исполнивший свой долг». Фактом является то, что Трибуц не был награжден медалью «Золотая Звезда», и после войны его карьера, очевидно, не задалась: в 1946 г. Балтийский флот был разделен на два, Северо-Балтийский и Юго-Балтийский, и Трибуц был назначен командовать Северо-Балтийским флотом, оставшись, таким образом, с половиной своего прежнего «хозяйства». В 1947 г. Трибуц отправляется на Дальний Восток в качестве заместителя главнокомандующего войсками Дальнего Востока по морским силам; год спустя находящийся в расцвете лет Трибуц отставлен от прямого командования: он руководит рядом управлений в морском ведомстве, а с 1952 г. и до полной отставки в 1961 г. занимается преподавательской деятельностью.

Краснознаменный Балтийский флот перед Великой Отечественной войной был мощным объединением военно-морских сил: около 300 кораблей и вспомогательных судов. Из советских флотов с Балтийским мог соперничать только Черноморский. Но Балтийский флот имел не только военное значение (прикрывал Ленинград), но и идеологическое, как первый революционный флот. Следовательно, гибель Балтийского флота получила бы и политический резонанс. Флот в начале войны в массе своей находился в прибалтийских базах – в Либаве (Лиепае) и Таллине; столица Эстонии летом 1941 года была главной базой Балтийского флота. Вместе с флотом в Таллине находился и Трибуц; и в конце августа 1941 г. командующий возглавил прорыв флота из Таллина в Кронштадт, держа свой флаг на крейсере «Киров».

Таким образом, в сентябре 1941 г. Кронштадт вновь вернулся к своему историческому статусу главной базы Балтийского флота, однако соответствовать этому статусу он смог лишь номинально. Несмотря на фортификационные сооружения острова Котлин, несмотря на наличие Ораниенбаумского плацдарма, прикрывавшего Кронштадт с юга, колыбель Балтийского флота оказалась весьма уязвимой, в первую очередь, со стороны воздушного противника. Самый известный налет на Кронштадт – 23 сентября 1941 г., когда немецким бомбардировщикам удалось вывести из строя один из двух линейных кораблей, имевшихся в составе Балтийского флота, - «Марат», уничтожив башню главного калибра. В результате к концу 1941 г. корабли Балтийского флота были рассредоточены между Кронштадтом, Ленинградом и Невой выше города, что было необходимо и для поддержки артиллерией флота сухопутных войск Ленинградского фронта, и для борьбы с вражеской осадной артиллерией.

Соответственно, Кронштадт был неудобен и как местонахождение управления Балтийского флота. Не только из-за уязвимости: флот, как сказано выше, принял участие в сухопутных операциях и был в 1941 г. в оперативном отношении подчинен командованию Ленинградского фронта, нужен был командный пункт непосредственно в Ленинграде… а далее в истории начинаются странности.

Согласно документам, идея постройки командного пункта на Петроградской стороне родилась в начале апреля 1942 г. вследствие того, что существовавший командный пункт флота находился в здании Военно-морской академии имени Ворошилова, «в зоне усиленного артобстрела и бомбежек противника». Но академия располагалась на набережной Черной речки, фактически на северной окраине Ленинграда, которая никак не могла считаться такой «зоной», хотя бы из-за удаленности от вражеских осадных батарей. Здесь, судя по всему, произошла путаница, и имелось в виду здание военно-морского училища имени Фрунзе, которое находится в восточной части Васильевского острова – районе, который действительно подвергался интенсивным налетам. Тем более – в апреле 1942 г., когда немцы решили уничтожить вмерзшие в лед корабли Балтийского флота массированными ударами авиации (операция «Айсштосс»). Многого они не добились, но крейсер «Киров», который, кстати, стоял на Неве недалеко от училища имени Фрунзе, повредить смогли. И заставили крепко задуматься о переносе командного пункта флота. О том, что главный командный пункт находился в здании училища, указывает карта из атласа «Ленинград» 1989 года издания, на которой командный пункт в училище помечен флажком. Есть такой флажок и у ЛЭТИ, а на Черной речке такого флажка нет.

В июле 1942 года запасной командный пункт на Петроградской стороне был построен. Штаб флота частично разместился в зданиях эвакуированного ЛЭТИ, для командующего и узла связи было построено специальное убежище. Внешне оно представляло собой холм (сейчас – заросший деревьями), и довольно большой: в бункере было девять помещений для командующего и служб, не считая коридора с входным тамбуром. Не вдаваясь далеко в технические подробности, отметим лишь споры, которые ведутся насчет происхождения главного покрытия бункера – броневых плит. По мнению одних, это плиты корабельной брони, изготовленные на Ижорском заводе, другие заявляют, что это плиты с Ржевского полигона, изготовленные, опять же, на Ижорском заводе. (Научно-исследовательский морской артиллерийский полигон на Ржевке – к востоку от Ленинграда – занимался испытаниями корабельных орудий и брони. Осенью 1941 г. орудия Ржевского полигона были включены в систему артиллерийской обороны Ленинграда. Вполне возможно, что нашла боевое применение и броня; а о том, что для бункера использовали бывшие мишени, говорят вмятины на плитах, оставленные, похоже, снарядами). Третьи высказывают предположение, что это броня разобранных кораблей, аргументируя использованием в конструкции бункера в качестве стоек корабельных шпангоутов. Причем есть мнение, что броневая крыша просто положена на шпангоуты, без сварки или клепки. Отличительной особенностью конструкции некоторые исследователи называют отсутствие бетона, связывая его с дефицитом цемента в блокированном Ленинграде. Но, во-первых, стены бункера все же усилены цементом, во-вторых, для столь важного сооружения вряд ли стали бы экономить. Скорее, перекрытие убежища из двух слоев бронеплит с песчаной прослойкой между ними было сочтено достаточно надежным без бетона. Стены бункера также сделаны из брони, листы которой приклепаны к шпангоутам. Одним словом, это эффектный внешне и интересный комплекс зданий – именно комплекс, поскольку в качестве убежища для личного состава управления флота был оборудован подвал близлежащей церкви, связанный с бункером бетонированным подземным ходом.

Примечательно, что сам В.Ф. Трибуц в третьей книге своих воспоминаний, «Балтийцы наступают», немного остановился на описании командного пункта в ЛЭТИ и повседневной жизни в нем. Из этого описания видно, что пункт к 1943 году прочно стал главным, и его изначально «запасное» предназначение забылось. При этом подобного описания командного пункта в училище Фрунзе или в академии Ворошилова Трибуц не оставил.

В 1944 г. адмирал Трибуц вновь переехал в освобожденный Таллин. «Бункер» же до 1990-х годов был бомбоубежищем, а затем был брошен на произвол судьбы. Восстановление бункера, наполнение его экспонатами и открытие для посетителей сейчас является одной из главных задач Государственного мемориального музея обороны Ленинграда.