Чай не баре. Как купцы целый город содержали

Что мы знаем о наследии русских купцов? Пересчитать по пальцам: Третьяковка, Демидовские заводы, Строгановская иконопись, былинный Садко да Парфён Рогожин, одержимый Настасьей Филипповной. Но мало кто знает, что в России была целая купеческая республика с названием Кунгур. Сегодня городок на юго-востоке Пермского края с населением 65 тысяч человек известен миру своей природной достопримечательностью – Ледяной пещерой.

Гремели в Париже и Лондоне

В Кунгуре любят снимать исторические фильмы столичные режиссёры. Именно купцам город обязан тем, что выглядит сегодня, как декорации к пьесам Островского или Лескова.  

Всего пару столетий назад Кунгур гремел на всех крупнейших торговых ярмарках Российской империи и даже в Париже и Лондоне. И всё благодаря местным предпринимателям. Сегодня их фамилии на слуху у краеведов и историков.

А на рубеже XIX–XX веков с кунгурским купечеством не гнушались водить знакомство даже царствующие особы. Английский король Эдуард III в 1894 году гостил на яхте «Форос», хозяином которой был кунгурский потомственный купец Александр Кузнецов. Кунгуряк на то время владел одной из самых огромных яхт в мире, второй по величине среди всех частных судов такого класса.

Царская семья принимала участие в жизни сразу двух учебных заведений Кунгура. Елизаветинской рукодельной школе для девочек покровительствовала императрица Мария Фёдоровна. Её сын, цесаревич Николай Александрович, будущий император Николай Второй был покровителем технического училища. Оба учебных заведения построил и содержал купец первой гильдии Алексей Семёнович Губкин. Сегодня в здании технического училища учатся студенты автотранспортного колледжа. В Елизаветинской рукодельной школе после Октябрьской революции организовали Кунгурское педагогическое училище. Совсем недавно здание отдали под начальные классы одной из городских школ.

Подарки с барского плеча

Особняки из красного кирпича, каменные усадьбы с лепниной и вензелями, добротные двухэтажные особняки, храмы, присутственные места, торговые дома – вся эта красота досталось кунгурякам в наследство от местных купцов и промышленников.

- Кунгурское купечество не зря историки считают уникальным социальным явлением. У местных предпринимателей закон был таков: если они берут, то должны и отдавать. И купцы строили храмы, больницы, учебные заведения.

Ольга Ренёва, искусствовед, заведующая музеем купечества

Торговый дом – подарок городу

Тот же Алексей Семёнович Губкин был включен в почётный список ста крупнейших меценатов Российской Империи. А чего только стоил подарок городу от купца Михаила Ивановича Грибушина на 100-летие снятия с Кунгура осады войск Пугачёва?  Этот подарок – здание Малого гостиного двора, в котором сейчас и находится музей истории купечества. Сегодня это светлое просторное помещение с огромными окнами.

Изначально Малый гостиный двор окон не имел, только двери в торговые лавки, отгороженные друг от друга стенками-перегородками. Кстати, семья Грибушиных, крупнейших в России чаеторговцев, на общих основаниях арендовала одну из лавок Малого гостиного двора (так его назвали из-за близости к большому Гостиному двору, где также бойко шла торговля), выплачивая в городскую казну деньги за торговые  площади.

Единственное условие, которое выдвинул меценат городским властям, касалось распределения доходов от аренды помещений. Половину купец велел тратить на нужды города, а вторую часть – на стипендии для талантливых студентов высших учебных заведений. Делец заботился о том, чтобы молодёжь возвращалась в родной город. А Кунгур в будущем был обеспечен своими врачами, ветеринарами и бухгалтерами.

Меняю ящик на дом

Что же позволило купцам-доброхотам сколотить приличный капитал, не имея таких экономических бонусов, как выход к морю или близость к крупным судоходным рекам? У них был другой, не менее ценный ресурс – через Кунгур проходил знаменитый Сибирский тракт.

Чучело медведя, телега с ящиками, оглобли, столбовая верста – эти экспонаты открывают выставку музея неспроста. Всё это часть долгого и трудного пути, по которому через Кунгур шли торговые обозы и каторжники. И где медведь – не просто житель сурового Урала, это символ опасностей, которые подстерегали путешественников по Сибирскому тракту.

Главной из бед по тем временам были даже не медведи, а разбойники, которые грабили обозы. Когда приближалось время ярмарок, под Кунгуром ставили специальные полицейские посты для охраны правопорядка. Но купеческие обозы от нападений это не спасало.

Из Кунгура везли изделия из кожи, зерно, гончарную посуду и чай. Самый большой навар грабители с чая и получали. Один ящик чайного листа, его называли «цыбик», к началу XX века равнялся стоимости небольшой усадьбы в Кунгуре. Да, обычный ящик с чаем вместимостью от 40 до 80 фунтов, то есть примерно от 20 до 40 кг, можно было обменять на дом с грядками.

Тех, кто занимался чайными грабежами, называли чаерезами. Мошенники ловко перерезали веревки и потрошили кожаные или деревянные ящики. Ловкость воришек была поразительной. Иногда извозчик не мог и сообразить, что груз в пути полегчал, пока на ярмарке не взвешивал «цыбики». Такой промысел ещё называли «чай доить». Сбывали награбленное в постоялые дворы за полцены.

Чай всему голова

Цену чаю в Кунгуре знали. Недаром город прозвали чайной столицей Российской Империи. Именно чай стал основной статьёй дохода для нескольких династий кунгурских купцов. Губкины, Грибушины, Кузнецовы торговали чаем по всей России, угождая вкусам и пристрастиям жителей губерний.

На Урале, в центральной России предпочитали чёрный байховый чай, Сибирь пила чёрный прессованный, Средняя Азия – зеленый прессованный, юг России любил ароматизированные чаи. У кунгурских купцов получалось угодить клиенту не только качеством, но и ценой.

Первое, что сделал оборотливый купец Губкин – устранил систему перекупки. Стал продавать чаи не партиями, или как тогда называли фактурами, а цыбиками, штучно ящиками, из-за чего чай сразу подешевел, и владельцы небольших лавок смогли себе позволить покупать товар напрямую от поставщика, а не через многочисленных перекупщиков, дробящих между собой большие партии. На этом Алексей Губкин не остановился.

Он придумал расфасовывать чаи в красочные фирменные упаковки. Государство, правда, внесло коррективы в быстро растущий бизнес. К чаеразвесочным фабрикам прикомандировали акцизных чиновников. Те наблюдали за расфасовкой и получали за это немалую зарплату, фактически из купеческого кармана. Для казны чаеторговля стала настоящей золотой жилой, так как облагалась высоким налогом.

Внук Алексея Губкина, Александр Кузнецов, основал торгово-промышленное товарищество, которое контролировало уже треть российского рынка чаеторговли. Наследник чаеторговца открыл конторы в крупнейших чайных рынках мира – в Китае, Индии, на островах Цейлон и Ява, в Лондоне.

В китайском Ханькоу, в настоящее время это один из районов города Ухань, кунгуряк держал фабрику прессованного чая. Прессованный чай кунгурских купцов даже использовали как валюту в торговле с восточными народами. Созданием «чайных» денег прославились наследники другого купца-чаеторговца, Михаила Грибушина. Одна плитка прессованного грибушинского чая приравнивалась к пяти царским рублям.

Клад и пельменница

В музее купечества выставлены две уникальные вазы из коллекции фарфора семьи Грибушиных, японская и китайская. По предположению одного из посетителей музея, сотрудника китайского университета, ваза с его родины украшена сюжетами из самого популярного романа, написанного на китайском языке, «Сон в красном тереме». Этот роман считается энциклопедией жизни Китая восемнадцатого века. Японская ваза украшена сюжетом сражения самураев.

Сотрудники музея купечества обязательно расскажут о забавных вещицах, которые украшали быт купеческих семей. Например, о немецком симфонионе и самоваре-пельменнице.

Симфонионы – популярные полтора столетия назад механические проигрыватели. Человеческий голос они, к сожалению, воспроизвести не могли, зато услаждали слух разными мелодиями. В музее хранится целая коллекция металлических дисков, на которых записаны незатейливые, но бодрые инструментальные композиции.

Симфонионы были довольно распространены по белу свету и их можно найти в коллекциях других музеев, а самовары-пельменницы сегодня в страшном дефиците.

А вот самовар как прообраз чудо-печки не раз выручал путешественников в прошлые века. Достаточно было прихватить из дома замороженных пельменей, засыпать снег в самовар, вскипятить воду и сварить пельмешки. Получался горячий и сытный дорожный обед. В XVIII веке такие самовары спасали горожан летом, когда выходил запрет на ежедневную топку печей. Так в царское время боролись с пожарами. В этот период готовили пищу в этих пузатиках, оснащённых внутренними жаровнями, их еще называли водогрейными машинами.

Хранится в музее и настоящий купеческий клад, найденный в бывшей усадьбе кунгурского лесопромышленника Михаила Согрина в 1963 году. Столовые сервизы стали украшением экспозиции. Сами Согрины покинули Кунгур после революции с войсками Колчака. С белой гвардией дошли до Харбина.

Позднее бывшие лесопромышленники вернулись в СССР и жили в Екатеринбурге. Потомки Михаила Согрина приезжали на историческую родину в Кунгур и посетили музей купечества. Они подарили сотрудникам музея аршиномер, которым пользовался их предок Михаил Согрин.

Всё, что скрыто

Любимый экспонат хранительницы музея Ольги Ренёвой – чаша-полоскательница конца XVIII века, которую использовали во время чаепитий. Для чего она была нужна? Чтобы показать, как хозяева заботятся о гостях. После каждой выпитой чашки чая, посуду омывали в полоскательнице и наливали в неё свежую заварку, приправив крутым кипятком из самовара. Такая вот чайная церемония по-кунгурски. Чашу в музей передали потомки семьи известного кунгурского ветеринара Ситникова.

Как вообще появился музей купечества в Кунгуре? Об открытии экспозиции, посвящённой этой страничке истории, сотрудники местного краеведческого музея мечтали ещё с советских времён. Жалко было прятать в фондах бесценные артефакты, документы и предметы купеческого быта.

- Всё началось, пожалуй, с увлечения историей городской архитектуры. А так как все исторические здания построены местным купечеством, то увлечение архитектурой привело к поиску интересных историй и фактов о хозяевах особняков.

Ольга Ренёва

Она родилась в Кунгуре и с детства была очарована здешним неспешным течением жизни, старинными пыльными улочками, каменными и деревянными домами, которые так отличались от однообразных кирпичных и панельных пятиэтажек. В 1994 году Ольга окончила факультет искусствоведения и культурологии Уральского государственного университета, сделав увлечение любимой профессией. Она автор нескольких книг об архитектуре, о местных храмах и истории православия Кунгура.

Музей купечества – это настоящий коллективный авторский проект сотрудников местного краеведческого музея. Если с концепцией определились быстро, то на поиски здания ушло почти десять лет. Наконец, к середине двухтысячных, городскому музею власти передали в пользование два здания – бывший особняк Юхневых, где много лет работала городская детская поликлиника, и здание Малого гостиного двора, который в советское время был перепрофилирован в книжный магазин.

Сейчас в особняке Юхневых работает художественный музей, а Малый гостиный двор стал музеем купечества. Ольга Ренёва возглавляет его со дня открытия.

Гусарики не мокнут

Не чаем единым богат был Кунгур купеческий. По всей стране гремела слава кунгурской обуви. Чего только стоит завод купца-кожевенника Василия Фоминского, где в 1880-х годах трудились почти полторы тысячи рабочих.  Да, стоил он немало – 35 тысяч царских рублей.

Это был самый дорогой завод Кунгура, оснащённый импортными паровыми механизмами и станками, столовой, лечебницей, общежитием. В сапогах завода Фоинского русские солдаты действующей армии воевали во время Крымской войны. Но выпускало предприятие не только сапоги для армии.

Славились кунгурские сапоги-бродни из непромокаемой кожи, детские сапожки «гусарики», дамские туфельки, перчатки, сумки, ридикюли, саквояжи. Кто знает, доживи завод до нынешних времен, возможно модницы бы гонялись не за брендами Гуччи и Сальваторе Феррагамо, а за маркой Фоминского.

В советское время в Кунгуре тоже развивалось кожевенно-обувное производство. На «Обувщике» выпускали обширный ассортимент товаров – от детских сандаликов до экспериментальных сапог-дутышей и модельных лодочек.

Возможно, у кого-то на антресолях и завалялись туфли Кунгурского кожевенного комбината советских времён. А вот обувь завода купца Василия Фоминского можно встретить только в Кунгурском музее купечества.

Даже чаем кунгуряки начали торговать благодаря кожевенную делу. На обменном пункте с китайцами они обменивал кожу на чай. Кожу китайцы использовали для упаковки цыбиков. Везли чай около года, в дождь и снег, а кожа спасала продукт от порчи. Кунгурскую кожу китайцы ценили, но считали товар очень дорогим.

Как найти

Кунгур расположен в 84 км южнее Перми. Добраться можно электричкой, на рейсовом междугороднем автобусе и частным транспортом по федеральной трассе на Екатеринбург. Адрес: ул. Гоголя, 38. Часы работы: с 10.00 до 17.00 ч. Выходные дни: понедельник, вторник.