Обрядовая поэзия, предания и легенды Цумадинского района

Предков заветы в нас вечны как гимн,

Гостеприимства законы храним,

Святость, отцов и их память ценя,

Смело шагнем мы и в море огня.

И мудрость адатов, и крепкую веру

Для наших потомков храним мы всегда.

И путь наш счастливый веками проверен,

И славу отцов мы несем сквозь года.

Самый главный праздник в цумадинских селах был весенний праздник первой борозды «оц бай». Название праздника «оц бай» дословно означает ввести быка. В с Гигатли его проводили поквартально. Хозяин праздника устраивал угощение, зарезав быка. Ему на помощь близкие и соседи несли праздничные кушанья. Независимо от них все участники праздника накануне также готовили ритуальную пишу, особенно фигурные хлеба, изготовляемые только для этого праздника: качали, для того чтобы одевать на рога быка хлебцы ясик1о, чу (кукла, лошадь) и др. Особое место в ритуальной пище занимало «т1орщалил гъвет» – «дерево изобилия».

На ветви дерева вешали самые разнообразные хлебные изделия – печенья, конфеты, тушки жареных куриц, крашеные яйца, орехи, фрукты и т.д. В самый разгар праздника с «т1орщалил гъвет1» стряхивали с песней и с восклицаниями о благополучии: «Бук1а абе т1оршел, бук1а абе гьарзалъи, бакъ, цад , рекъон! Бук1а абе кинабго ц1ик1к1ун!». « Да будет урожай, да будет благодать, солнце, дождь, да будут в меру! Всего пусть будет много!»

Накануне праздника в селе царило оживление: мужчины готовились к спортивной части, женщины готовили различные блюда, детям шили новую одежду, купали, брили, стригли и т.д., выхаживали подготовленных скачкам лошадей. Готовясь к празднику, и на празднике избегали ссор, говорили приятные приветствия и весело шутили. Для проведения первой борозды приглашали зажиточного, удачливого земледельца важно было не только его богатство, сколько пожелания ему хорошего хлеба. Во время проведения первой борозды в с.Гигатли находили кого-нибудь из близнецов «къет1ашки», чтобы один из них подержался за рукоять плуга во время проведения борозды. В Гигатли также запрягали быков – близнецов - магия плодородия. Проведение борозды и символический сев семенами сопровождались пожеланиями благополучия:

« Киг1ан бокьаниги рай абе ц1адал, Ракьалъ раккизабе мугьал къваридго,

Т1орщелалъ нижер гъансал Риччан те цезе мугьаз ».

Что на русском означает: « Пусть дожди пойдут сколько надо, пусть земля родит, пусть восходы будут густыми, пусть колосья и сундуки наполнятся зерном».

В селе проводился еще один интересный обряд, характерный древнему культу Земли «Ц1адал –Х1ама» (дождевой ослик).

Сущность этого обряда такова: «Во время засухи дети, облачаясь в «зеленную одежду» (наряд-из веток, из травы), шли по селу, исполняя религиозные обрядовые песни. Песни исполняли на аварском и на цумадинсом языках.



Г1урччинаб мегъ бакъван буго Высохли зеленные луга и поля

Ч1ег1ераб ракь къечон буго Дай Аллаха дождь ради детей

Рах1маталъул ц1ад кье аллагь, И всего живого.

Мац1 лъалареб боц1уй г1оло,

Г1исинал лъималазе г1олон

Сельчане обливали детей водой, которая символизировала дождь и одаривала их большей частью яйцами – символом жизни и плодородия»

Надо отметить календарно-обрядовая поэзия цумадинцев имеет много общего с дагестанскими обрядами, и имеются также специфические особенности: ритуальное восхождение на вершину горы, участие мужчин, имитация молочного дождя.

Видное место в фольклоре занимают плачи. Плачи широко распространены в духовной культуре народов Дагестана, некоторые из них опубликованы, и лучшие образцы не оставляют читателя равнодушным. «Цумадинские женщины не уступали в этом искусстве, сочиняя плачи, как на родном, так и на аварском языке. Плач оказывает сильное эмоциональное воздействие, усиленное ещё тем, что исполняется в момент погребального обряда. Женщины отдельно собираются в доме умершего, садятся на большой холщовой кьолу, и исполняющая плач, опираясь на палку, выходит в центр и причитает».

Своеобразна и проникновенна мелодия плача, где подлинному или имитируемому рыданию отведена концовка фразы, а иногда и самое начало. Наиболее впечатляющие импровизации запоминаются, и признанные плакальщицы вносятся в текст по конкретному случаю, и тут же под общий плач импровизируются новые тексты.

Цумадинские плачи двуязычны не только в том смысле, что есть плачи, составленные только на аварском или на цумадинских языках но, что строфа на аварском продолжена строфой на цумадинском языке. В этом отношении цумадинские плачи своеобразны. В такой форме они кажутся более выразительными и впечатляют большее, нежели если бы они были одноязычными. Плакальщица, стеная на родном языке, как бы расширяют свое аудиторию.

Вот что пишет про цумадинские плачи Халидбег Умаханов – старейший просветитель и писатель. «В селах Цумадинского района много искусных плакальщиц. Очевидцы, наблюдавшие сцену оплакивания погибших молодых и испытавшие на себе эмоциональную силу душераздирающего рыдания плакальщиц, поражались и говорили, что вряд ли такую картину можно увидеть и услышать в другом месте земного шара.

Потому-то говорят, что плакальщицы способны потрясать, не только душу, но и обжигать камни, выжимать стон из железа. Ни один человек не может остаться равнодушным, услышав такое, а многие женщины под воздействием плакальщиц падают в обморок». Поэтому цумадинцы, когда нет настроения, говорят: «Нет никакого настроения и хочется слушать и слушать хорошую цумадинскую плакальшицу».

В дагестанских аулах сохранилось много интересных материалов устного народного творчества. И не случайно Дагестан иногда называют страной легенд и преданий.

Особенно большую ценность представляют исторические предания, являющиеся устным историческим источником, содержащим значительные сведения по социально- экономической и политической истории.

Вот одно из них« Торговец, шедший на базар с ослом, нагруженный глиняными горшкам, на пути наткнулся на замерзшую речку и взмолился Аллаху о помощи, пообещав Ему половину от продажи. Торговец, с ослом перебравшись благополучно по льду, передумал поделиться и сказал Аллаху, что это была шутка. На следующем замершем участке осел упал, и горшки разбились вдребезги. Торговец обиженно сказал, что Бог, видать, не понимает шуток, коль скоро сокрушил его товар. Но, подумав, он тут же из разбитых горшков приготовил мелкий порошок и повез его на цумадинский базар. Порошок шел как средство он мышей и раскупался быстро. Один из последних покупателей спросил, как его употреблять. Торговец отвечал, что нужно поймать мышь насыпать порошок ей в глаза, тогда, может быть, мышь ослепнет. Может, так оно и было, кто знает».

Аулы Дагестана - это целое хранилище всевозможных преданий и легенд. Наша задача-изучить, сохранить культурное наследие наших земляков.