Женщина Победы

Моя мама, Мария Исаковна Васильева, в девичестве Головаченко, родилась в 1925 году в Белоруссии, в Гомельской области, в деревне с милым названием Микуль-Городок. Для меня, коренной сахалинки, она самый родной человек. Её восемнадцатилетние – уход на фронт Великой Отечественной, и эти поэтические строки 1943 года тоже о ней:

«В этой девушке наши судьбы,

Всё грядущее наше в ней»

(Илья Сельвинский).



Марии из четырёх детей в семье к моменту начала войны было 16 лет. Из её воспоминаний: «22 июня 1941 года (это было воскресенье) всех жителей деревни созвали в клуб. Председатель сельсовета объявил, что началась война… Многие заплакали, а к вечеру деревню уже бомбили. Буквально через несколько дней пришли немцы, стали грабить мирных жителей. Хотя постоянно в деревне они не оставались: боялись партизан. На войну я попала в 1943 году, когда мне исполнилось 18 лет». Старшего брата сразу забрали на фронт. Он воевал под Сталинградом, прошёл всю войну, закончил её на Дальнем Востоке и, к счастью, живой вернулся домой.

Первые годы войны моя мама работала со всеми вместе на полях, чтобы прокормить сестрёнок и свою маму (мою бабушку). Отец моей мамы вместе с другими мужчинами, чтобы не попасть в лапы к немцам, ушёл в ополчение. Больше его родные не видели. Сгинул где-то на военных просторах и мы, его родные, не знаем, где могила моего дедушки. Опять из воспоминаний мамы: «В 1943 году, когда началось освобождение Белоруссии от оккупантов, нас, гражданское население, эвакуировали. Но доехали мы только до станции Шатилки (ныне Светлогорск), это в ста километрах от Гомеля. Люди ожидали решения своей дальнейшей участи. Потом начали раздавать повестки. Нас не спрашивали, хотим мы на фронт или нет. Тех девушек и женщин, кто сомневался, предупреждали: сбежите, попадёте под военный трибунал, а там – расстрел. Так мы с моей подругой Антониной попали в действующую армию. С ней мы прошли все фронтовые дороги, потом её ранило, и пути наши разошлись. И встретились мы много лет спустя, когда с мужем и дочерью приезжали уже с Сахалина в отпуск навестить родных. Сколько было слёз и воспоминаний!»



Итак, Головаченко Мария стала рядовой 14-ой Новгородсеверской Краснознаменной дивизии 65 армии 2-го Белорусского фронта. После недолгих курсов медсестёр девушек распределили по госпиталям. И пошли военные будни. Мама вспоминает: «Наш госпиталь постоянно шёл за передовой частью советских войск, помогая бойцам, которых привозили прямо с передовой. Иногда приходилось оказывать помощь даже военнопленным немцам. В нашей части хирургом была женщина, а я ей ассистировала. Операции проводились круглые сутки, все мы просто валились с ног от усталости. Забывали иногда, какой был день и какое число. Вообще удивляюсь, откуда мы брали физические и душевные силы, чтобы всё это выдержать. Но мы видели, как героически сражались наши солдаты, поэтому расслабляться было нельзя. Ведь раненые поступали непрерывно и ждали от нас помощи. И ещё – мы были молодые и легче переносили тяготы войны. Как-то мы попали в окружение вместе с дивизией и госпиталем. Было очень страшно. Шли без остановок днём и ночью. Благодаря нашим дивизионным разведчикам, мы вышли из окружения и вынесли всех раненых».

Военно-полевой госпиталь шёл за фронтом, там Мария и познакомилась с будущим мужем. Удалой капитан тронул сердце девушки и сам не смог устоять перед молодостью и обаянием медсестрички. На снимке тех лет она совсем юная, как потом сказал один её знакомый, безнадёжно в неё влюбленный: "Напоминает героинь с полотен живописцев". Как в такую не влюбиться! Так и сложился военно-фронтовой роман длиною в жизнь.



С тех времен осталась ещё одна фронтовая фотография. На обороте надпись: «апрель 1945 года г. Герберсдорф». Интересна её история в изложении моей мамы: «Забегает как-то в госпиталь Константин (муж) и кричит радостно: «Мария, я друга встретил, Сашку! Земляка, братишку!» …Встретились в Германии два земляка-уральца, прошедшие всю войну, дошедшие до Берлина. Константин нашёл фотографа-любителя, и друзья успели сделать снимок на память Конечно, оба они были несказанно рады этой встрече, тому, что близка Победа и что они выжили в этой войне. Как дальше сложилась судьба Сашки, уцелел ли он на последних рубежах войны – неизвестно. А на фото он и его друг Константин молодые, дерзкие – остались навечно.



День Победы мы встретили недалеко от Берлина, в городе Штутгарте. Была весна. Повсюду цвела сирень, её запах напоминал о мире, любви. Ночью вдруг поднялась стрельба. Думали, немцы прорвались. Выскочили полуодетые, с оружием. Но вдруг услышали крики: «Война закончилась! Победа!» Обнимались друг с другом, многие плакали навзрыд… Потом мы дошли до Берлина, сфотографировались у рейхстага, расписались на его стенах. Народу было очень много, из разных воинских частей, из разных городов, сёл и деревень. Мы подбежали к стене. Помню, что рядом ставили подписи парни из Воронежа и Курска. Все мы были объединены общим чувством: радовались, что победили Гитлера. Жаль, что фотографий не осталось. Наш фотограф потом сказал, что негативы съела собака, может просто слишком много было желающих получить фото».

Медсестра Мария Головаченко и её госпиталь прошли по Белоруссии, Польше, дошли до Берлина. Она награждена Орденом Отечественной войны 2 степени, медалью «За Победу над Германией».

После демобилизации Мария вернулась домой, в свою деревню. А деревни-то почти и не было. Дом, который они построили до войны, сожгли немцы, да так было почти у всех. Приехал за ней с Урала Константин и увёз к себе на Родину. Плакали её мама, сёстры. Но хотелось лучшей жизни, были молодые. Несколько лет отец проработал председателем колхоза, его не отпускали, так как он был коммунистом. А потом опять голодная Белоруссия и вербовка на Сахалин. Здесь начинается уже совсем другая история.

Целое приключенческое путешествие пришлось пережить тем, кто, насмотревшись на яркие плакаты о сытой и денежной жизни на острове, рискнул отправиться на далёкий Дальний Восток. А было таких немало: из Костромы, Воронежа, Рязани, Урала… Об этом и сейчас говорят названия населенных пунктов Сахалина. Добирались целый месяц. Сначала ехали в вагонах, битком набитых переселенцами. Мама рассказывала, что остановки были не запланированные, иногда останавливались в чистом поле и могли стоять несколько часов: видимо пропускали какие-то скорые поезда. Когда отправятся дальше – никто не знал. Умудрялись тут же разжигать костры и что-то варить. Если командовали: "По вагонам!" – тут же гасили костры и выливали недоваренную еду. Так добрались до Владивостока. А потом - путешествие по морю, качка и морская болезнь не привыкших к такому способу передвижения жителей центральной России. Да и море-то многие увидели впервые. Мама рассказывала, что когда из окон вагона увидели эту синюю необъятную гладь, все пришли в дикий восторг. На остановке сбегали с кручи, плескались, умывались и пытались даже пробовать: столько воды и даром пропадает!



Добрались до небольшого сахалинского города Углегорска, поселили переселенцев в японских щитовых барачных домиках с печурками. Топили круглые сутки – домики тепло не держали. Почти каждую ночь случались пожары. Жилища вспыхивали, как факелы, моментально сгорали, прихватывая с собой и соседей. Сначала жили в Углегорске, потом папу перевели главным бухгалтером в рядом расположенный городок Шахтёрск. Его образование – неполные 10 классов и опыт руководителя в годы войны много стоил в те времена. Как вспоминали мама и папа: первый год жизни на Сахалине просто отъедались после голодной Белоруссии. Была рыба, потом научились сажать картошку, которую первые годы завозили на Сахалин с материка в сухом виде, в мешках. Почему-то думали, что сахалинская земля непригодна для выращивания картофеля и других овощей.

Так и прижились на Сахалине. Стал он второй родиной моих родителей, а для меня – первой и единственной. Первый раз поехали в отпуск в 1956 году. Мама напоковала чемоданы, собрала все зимние вещи – возвращаться не планировали. Но Сахалин не отпускал. Вернулись, чтобы пожить до следующего отпуска, а потом ещё и ещё… О том, чтобы остаться на своей Родине, в Белоруссии, уже разговора не было. Родиной стал остров Сахалин.

Все силы, энергия, молодость были отданы этому небольшому, но ставшему таким родным острову. Отец доработал до пенсии в Шахтёрском морском порту, мама более 30 лет проработала на Центральной угольной обогатительной фабрике, имеет множество наград за ударный труд. Она – последний боевой ветеран города Шахтёрска. И это тоже её Победа!



Я думаю, что таких, как мои родители, очень много среди старшего поколения Сахалина. Мы, их дети, выросли на острове, получили образование, профессию... Мы преданы своей малой Родине и не думаем покидать её, гордимся ею, готовы отстаивать интересы островитян в любой ситуации.

Внуки… Тут разговор особый. Старшая внучка нашего ветерана, Марии Исаковны Васильевой, когда поступила в Амурскую медицинскую академию (мы в семье говорим: «Пошла по стопам бабушки»), сказала, что после учёбы на Сахалин не вернётся. Закончила первый курс, второй, третий.., а на последнем – шестом объявила: «Только на Сахалин!» И вот уже более двадцати лет работает врачом в сахалинском портовом городе Холмске. А внук и не думал уезжать – тоже убежденный сахалинец, работает в островной столице городе Южно-Сахалинске. Есть уверенность, что и правнуки Марии Исаковны – Егор и Захар останутся на земле, которую осваивали их прабабушка и прадедушка, чтобы сделать её краше и притягательней.

Но, как бы ни сложилась дальнейшая судьба молодого поколения нашей семьи, все мы убеждённо знаем: у нас есть на кого равняться. Наша Женщина Победы, ветеран Мария Исаковна Головаченко (Васильева) сделала всё для того, чтобы мы были счастливы на нашей малой Родине – Сахалине.